Семейная форма обучения всё чаще становится спасательным кругом для родителей, чьи дети не находят себя в традиционной системе образования. Александра Круписчатова поделилась историей перехода на домашнее обучение её сына Егора, нейроособенного ребёнка, и рассказала, как Фоксфорд помог им обрести комфорт в обучении.
«Учительница настаивала, чтобы сын смотрел ей в глаза на уроке»
Я Александра Круписчатова, мама Егора. Сыну полных 10 лет. Нас в семье двое. Сейчас мы живём во Вьетнаме, в городе Дананг, но ещё три месяца назад жили в Таиланде.
Учёба в обычной школе давалась Егору и мне тяжело по нескольким причинам: из-за особенностей здоровья Егора, отсутствия учителей и дороговизны традиционного образования.
Невролог Егора ещё до постановки диагноза рекомендовала не заниматься с сыном математикой, когда ему было два года. Но ему комфортнее и понятнее с цифрами, а не со сложными людьми и их эмоциями. Когда Егору исполнилось четыре, психолог увидела все признаки высокофункционального аутизма. Мой сын — классный парень, болтает много, но по делу, любит порядок и предсказуемость, но эмоции проявляет плохо и не понимает их у других людей. Мы занимались с ним и по онлайн-программам, и по рабочим тетрадям, и вместе с психологом развивали эмоциональный интеллект, так что сейчас он ловчее справляется с различными проявлениями темпераментов.
Когда сыну было три года, уже звучали первые предположения, что в традиционной школе ему будет непросто. Поэтому информацию о семейной форме образования я начала изучать давно.
В первый класс Егор ходил в обычную школу, чтобы учиться общаться с детьми и со взрослыми. Проблемы начались уже в октябре: учительница звонила и настаивала на том, что сын обязан смотреть ей в глаза на уроке — а он не может из-за своего нейроотличия. Также он не должен с ней препираться, а препирался он всё на той же математике. Буквально один пример: соседка по парте не выполнила задание и получила ноль баллов, а Егор написал ответ, который в уме посчитал, но не оформил его как следует и тоже получил ноль баллов. Ребёнок уже при следующем задании отказывался что-либо делать, потому что можно не напрягаться и получать тот же результат. У таких детей чувство логики и справедливости очень обострено. Специалисты рекомендовали не сдаваться, объясняли, что Егор должен понимать: есть требования к работам и поведению.
<<Форма демодоступа>>
Перед 9 Мая учительница на классном часе рассказала детям о блокадном Ленинграде так, что у моего сына появился нервный тик, ещё у одной девочки из класса начались ночные недержания, а семья другого мальчика вынуждена была показать его психологу. Что там рассказывали — никто из родителей точно не знает, но для нас эта ситуация стала последней каплей. Я перевела Егора к очень молодой и душевной учительнице, но буквально через полгода она вынуждена была уволиться. Ей на смену пришёл другой учитель. И снова всё сложилось не совсем удачно, ведь к концу года и этот педагог уволился.
На перекличке перед третьим классом нам сообщили, что за лето учителя не нашли. На линейку 1 сентября детей вела учительница физкультуры, а учебный процесс организовали так: учителя параллельных начальных классов приходили в наш класс, пока их дети были на физкультуре или музыке. Егора на 1 сентября я уже не привела.
Другого варианта, кроме как перейти на семейную форму образования, уже не оставалось. Почему я так долго тянула — не знаю, ведь переход на семейное обучение — это лучшее, что я сделала для сына в плане образования.
«Наша жизнь перестала крутиться вокруг школы и нужд конкретного учителя»
С переходом в Фоксфорд у меня высвободилось достаточно много времени. В традиционной школе сыну что-то объясняли, но он не всё понимал, поэтому вечером мне надо было объяснить его языком, что от него хотят, и потом помочь сделать домашнее задание.
Теперь же на уроках ему всё понятно. А если даже он что-то не понял, то сам идёт искать ответы в учебник, где не путается в параграфах и темах, ведь к уроку чётко дана нужная информация. И домашку надо просто проверить. Конечно, он вырос, ведь всё-таки третий-четвёртый классы — это не то же, что первый. Но наша жизнь перестала крутиться вокруг школы и нужд конкретного учителя.
Высвободились лишние деньги. Мы действительно сдавали довольно крупные суммы на всё подряд — чаще всего траты даже не относились к учёбе и ученикам. У нас появилась возможность совмещать обучение с поездками. Я смогла решиться на очень важный для меня и моего продвижения по карьере проект. Как будто наша жизнь стала снова нашей.
Все уроки и контрольные буквально «в кармане»: можно пройти занятие или проверочную даже в аэропорту, если надо. А можно отложить на день и посмотреть в записи в спокойной обстановке. Мы редко пропускаем уроки, только если уехали изучать достопримечательности или, например, помогать приюту для слонов. И конечно, если моя работа требует пары дней максимального фокуса, теперь у меня есть возможность поговорить с Егором и выполнить с ним все домашки на выходных без страха, что мы всё и везде пропустили.
Я бы очень хотела, чтобы Егор смог учиться в англоязычной школе. Я сама работаю на двух языках и могу максимально помочь сыну в плане английского. В Таиланде я уже даже подыскала англоязычную школу. Но мальчишка у меня с изюминкой, и поэтому пока что учиться в англоязычной очной школе — никак. Сейчас мы совмещаем изучение английского с занятиями на платформе, где математические игры поданы на этом языке. В Фоксфорде это выглядит как тренажёры.
«Мы просто наконец выдохнули и смогли сфокусироваться на главном»
Фоксфорд действительно по-доброму повлиял на нашу жизнь. Обучение в привычной школе никак не подходит моему сыну: его нейроотличие бьётся там о тотальную усталость учителя, а иногда и просто нехватку знаний о таких детях.
Егор с садика чувствует и знает, что ему не рады, что он какой-то не такой и сложный. В Фоксфорде он вдруг стал видеть себя деталькой большого пазла — подходящим, уместным и нормальным. Я всегда ему подчёркиваю, что есть задачки от таких же учеников, как он, в домашках — они так и помечены. Подчёркиваю, что он может в любой момент, если захочет, предложить школе рассказать про динозавров, которых он так обожает, что возможностей проявляться много.
<<Цитата | Сейчас, когда мы отвечаем на вопросы интервью, мой ребёнок очень счастлив, что школе интересен наш опыт, а не оценки или то, насколько правильно он оформил задачу. | Александра Круписчатова>>
Я тоже чувствую, что мы на своём месте, нам рады, нас не стыдят за особенности сына. Мы просто наконец выдохнули и смогли сфокусироваться на главном. Больше мы не тратим титанические усилия на маскировку, на мишуру ненужную, на беготню, как и где подстраховаться. Мне не хватит слов, чтобы описать, как сильно меняется ребёнок, всё его поведение, когда он чувствует себя уместным и понятым, что он может просто быть собой и мир вокруг не будет кусаться.
<<Форма семейного образования>>
«Егор не увлекается математикой — он ей думает»
Если вы спросите Егора о его увлечениях, то он ответит, что любит лепить из пластилина и играть в телефоне. Он не назовёт математику, потому что она его не увлекает — она понятная штука для него, и всё.
В свои семь лет на Ютубе Егор смотрел видео о трансфинитном ординале и просил помочь понять, потому что по ощущениям всё ясно про эти бесконечности, но он думает, что понял не всё. Сейчас с этими вопросами идём к ChatGPT. Иными словами, Егор не увлекается математикой — он ей думает. Когда дети смотрят «Бременских музыкантов», кто-то подпевает, кто-то пританцовывает, кто-то следит за сюжетом, а мой мальчик расстроенно бубнит, что все невнимательные, и его главный вопрос: «Как можно принять переодетых музыкантов за разбойников, если настоящих разбойников весь мультик было четверо, а музыкантов — пятеро?»
Есть огромное искушение обложить ребёнка справочниками и учителями, бездушными (и оттого такими понятными) ИИ-чатами — и получить Шелдона. Только в реальности все эти Шелдоны несчастливы и не живут долго. Поэтому Егор ищет себя в увлечении динозаврами, в лепке и играх. А Фоксфорд даёт возможность учиться по интенсивной программе, участвовать в олимпиадах и не терять любовь к математике, поддерживать включённость в предмет. Так как теперь сыну на уроках не скучно, я надеюсь, что мы сможем за пару лет мягко и без нажима прийти к математическим олимпиадам серьёзного уровня.
«Меня совершенно завораживает, как абсолютно разные семьи находят ответы на свои запросы в Фоксфорде»
Моим самым большим страхом было то, что на Домашнюю школу будет тратиться намного больше времени. Но в Фоксфорде разумное расписание, учителя умеют всё объяснить и, если надо, дополнить на отдельной консультации — поэтому страх развеялся. У нас не теряются учебники, тетради, и вся информация для домашней работы всегда под рукой. Появилось больше свободного времени для себя и на то, чтобы ребёнок учился слышать свои нужды и эмоции, занимался спортом, увлечениями и не падал замертво вечером.
Меня совершенно завораживает, как абсолютно разные семьи находят ответы на свои запросы в Фоксфорде. Сильная методологическая база — есть. При этом если ребёнку нужно заниматься чуть интенсивнее — это тоже есть. Если, наоборот, стало понятно, что не тянет, — пожалуйста, подкорректируем. Можно сочетать обучение со спортом или путешествиями, но при этом системность учёбы не исчезает и даже не уменьшается. Есть тренажёры для отработки знаний и тьюторы, которые помогут освоиться на платформе.
Ответим на ваши вопросы
Свяжемся с вами в течение 5 минут и проведём бесплатную консультацию по вопросам перехода на домашнее обучение
Позвоним с 8 до 21 в рабочие дни
